Читать книгу Тайный груз онлайн
66 страница из 96
Короче, от Симакова требовали подробностей. Тогда пытки оправданны. Он, конечно, ничего не утаил. Работали над ним профессионально. Но таких «рассказчиков» никогда не убивают до обнаружения искомого. Его должны были доставить сюда, чтобы он показал припрятанное. А его убили под Мурманском! Нонсенс.
Что ж, если повезет, ответ на этот вопрос дадут Толя с Вадимом, а он отправится в турне по предполагаемым «местам боевой славы» Симакова на Шпицбергене. Волка ноги кормят. А Галинку зашлем «казачком» в лагерь дружественных норвегов за кое-какими сведениями. Кстати, любопытно будет попутно прояснить один чисто психологический вопрос: чем конкретно Гюльчатай воздействует на многочисленных островных представителей сильного пола? Ведь там ей придется общаться на только что выученном языке с минимальным словарным запасом, а значит, будет практически исключена возможность «вербального охмурения».
К вечеру следующего дня Талеев едва смог добраться до своих шикарных апартаментов и, не раздеваясь, рухнуть на диван. Черт бы побрал этого Колю-шофера! Еще один экстремал на голову. Их джип рычал и трясся от негодования, когда этот неудавшийся автогонщик недрогнувшей рукой посылал его штурмовать неприступные твердыни. Поскольку сам Гера был плотно упакован широкими и толстыми ремнями безопасности, все «инерционные колебания» стоически принял на себя его внутренний организм, но, похоже, отвратительно справлялся с такими перегрузками. Желудок мотался из стороны в сторону наподобие неповоротливого «языка» главного церковного колокола во время Благовеста. Печень постоянно екала и подпрыгивала, норовя то ли спрятаться за позвоночный столб, то ли раздавить к чертовой матери проснувшийся аппендикс. Что-то непонятное резкой молниеносной болью ломилось в поясницу – наверно, это были оторвавшиеся почки. Диафрагма выгибалась вверх так, что сплющенные легкие, расползаясь по скрипящим ребрам, открывали ей дорогу прямо к гландам, которые так и норовили выпихнуть наружу ставший неповоротливым и шершавым непослушный язык. А Гера… Гера делал все, что мог. То есть двумя руками удерживал собственные челюсти, ежесекундно покушавшиеся – в прямом смысле слова – на этот главнейший орган человеческой речи.