Читать книгу Жажда. Тёмная душа онлайн
1 страница из 109
Жажда. Тёмная душа
Ник Никсон
© Ник Никсон, 2021
ISBN 978-5-0055-3050-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Костяну не нравилось новое погоняло. Любого, кто позволял себе окликнуть его Ротозеем, ждала неминуемая расплата: в лучшем случае пара выбитых зубов, в худшем – нечто более изощренное. Обычно Костян подходил к жертве со спины, набрасывал удавку и с удовлетворением наблюдал, как будущий труп трясется в агонии. Только одному человеку позволительно называть его Ротозеем – ему самому. Так он ощущал, что совершает некий опасный поступок, который для любого другого закончится карой.
Если осведомитель не ошибся, коробейники пройдут этой дорогой. А ошибиться он не мог, потому что знает – Костян не простит и достанет его из-под земли.
Хорек маякнул по рации, что коробейники замечены в нескольких кварталах отсюда, и направляются точно в капкан. Костян приказал подчиненному немедленно вернуться на позицию.
Хорек – скотина вредная, но надежная. Они вместе служили в Гортрансе. В те времена община еще казалась незыблемой, как гранитная плита на старом кладбище. Стыдно признать, Костян когда-то уважал Великого князя и даже искренне верил в братство дружинников… Тьфу, вот же ж дурила конченый. А потом сам же вогнал пулю в грудь этому старому предателю, сдавшему Гортранс голожепым садоводам и опозорившим все, что дружинникам было дорого. Суворов к тому времени был давно мертв, а пуль в его тухлом теле насчитывалось больше чем влезет в пулеметную ленту. И все свои, родные. От князя отрезали куски. Брали немного: лоскут кожи, фаланга, ухо. Некоторые сразу сжигали, другие вешали на шею в качестве отличительного знака – былой причастности к великому, чего уже нет, но память осталась, сохранила корни. Костян взял себе губы – высушил, сшил вместе в форме ухмылки и прицепил на булавку к груди. В этих одеревенелых кусочках плоти застыли слова, которые Суворов любил повторять преданной толпе: «Братство, доблесть, честь». А позднее толпа вырезала эти слова на его лбу, а тело выпотрошила, пустив на сувениры.