Читать книгу Мир Сердца онлайн
124 страница из 164
В свою очередь, оба они, разделившись еще на большее количество субъектов, уже жили своей жизнью. Космический танцор теперь там рождался и умирал с целыми вселенными, со своими заботами, своими системами, своим временем, своими важнейшими проблемами и выдуманными смыслами, ровно, как и утешениями, где бы он ни находился. В итоге то игровое поле разрослось до такой степени, что, казалось, генеральный отзвук истины стал практически неслышим, хотя там и присутствовали миллионы других, казалось бы, не менее прекрасных звучаний, что всё равно были лишь отражением изначального зова двух влюбленных сердец, что, призывно отражаясь в этом лабиринте, так хотели отыскать друг друга, ведь если, а точнее, когда они это сделают, как они смогут от души посмеяться над своей искусной и завораживающей игрой!
37. – Грегори, вы с нами? – тактично переспросил интервьюер.
Писатель оторвался от своих мыслей, однако, несмотря на это, продолжал наблюдать те самые узоры вселенной, которые покрывали сначала карету, в которой он ехал, а затем и студию, что пришла ей на смену, которая расширялась еще дальше. Казалось, будто бы даже исчез сам лабиринт, которого, вполне возможно, никогда и не было, в то время как сам бубенчик звучал всё тише, пока сам Грегори не перестал обращать на него всякое внимание. Так, полностью сосредоточившись на своем собеседнике, Грегори увидел, как сидящая прямо на его голове миниатюрная фигурка Богини, подмигнув ему, растворилась, будто бы ее никогда и не существовало в реальности, а всегда было, есть и будет лишь это личное интервью. Ничего важнее для Грегори не было, ведь он столько лет мечтал об этом моменте, чтобы рассказать всё, что он чувствует и знает, как своим будущим читателям, так и тем, кому его личность уже была известна. Однако, несмотря на этот долгожданный момент исповеди, все слова куда-то пропали. Прокрутив эти события и всё, что им предшествовало, в своем уме, продолжая чувствовать приятные мурашки на своей коже, писатель не смог сдержаться и сначала тихо, стараясь изо всех сил подавить нахлынувшие на него ощущения, но потом уже без всякого стеснения стал хохотать, и его искренняя радость разнеслась по невидимому лабиринту десятка тысяч миров, как самый настоящий маячок, тот самый истинный звон колокольчика, что уже был безошибочно услышан его вечной спутницей и верной женой.