Читать книгу Московское время онлайн
30 страница из 82
«А Лиза… Он с ней говорил на «вы»… Значит, она ему не жена… что бы она там ни изображала…»
Зинаида Александровна вернулась и тактично, но твердо напомнила присутствующим, что уже ночь, а завтра рабочий день, который никто не отменял. Соседи потянулись прочь из комнаты Морозовых, а Нина, забрав свою многострадальную сумочку, удалилась за шкафы в закуток, отведенный под ее спальню.
– Странно, что Акулины тут не было, – заметила Зинаида Александровна, нервно поправляя скатерть на столе.
– Зиночка, уверяю тебя, она уже все знает, и с такими подробностями, которые нам с тобой и не снились, – отвечал супруг с улыбкой.
Он совершил классическую ошибку мужчин, которые упускают из виду, что женщина в стрессе становится нечувствительна к любым проявлениям юмора. Зинаида Александровна только нахмурилась.
– Не отстирывается пальто, что ты поделаешь, – промолвила она с досадой. – Но Доротея Карловна пообещала достать какое-то чудо-средство.
Всего в квартире номер 51 было девять комнат. Две занимал Ломакин с семьей, третью – Морозовы, четвертую – Родионов, пятую – Таня Киселева, шестую – Акулина Петровна, седьмую – парикмахер Пряничников со своей красавицей-женой, восьмую – писатель, также с супругой, а в девятой ютилась старая графиня Игнатьева со своей верной компаньонкой Доротеей Карловной. Все считали последнюю немкой, хотя много лет назад она приехала в Российскую империю из Швейцарии, да так тут и осталась, не пожелав покинуть хозяйку, давно утратившую все свои богатства и именовавшуюся ныне не графиней, а «бывшей», то есть особой, имевшей значение только во времена царизма – эпохи, к которой теперь прилагались исключительно клеймящие эпитеты. Бывшая графиня жила очень одиноко и почти не выходила из комнаты, с соседями отношений также не поддерживала, и все общение шло через Доротею Карловну, всегда улыбчивую и приветливую. Вопрос, на какие средства графиня существует, весьма занимал пытливые умы, особенно ум Ломакина, но даже он успокоился, когда узнал, что графине помогает материально один из ее сыновей, служащий в крупной библиотеке. В коммуналке к графине относились по-разному, но большинство более или менее явно ее жалели. Исключение составляла только бабка Акулина, которая была не прочь завладеть комнатой Игнатьевой. Бабка не раз заявляла, что графиня – контрреволюционерка, а ее компаньонка наверняка шпионка, но, хотя времена на дворе стояли вовсе не вегетарианские, ни графиню, ни Доротею Карловну никто почему-то не трогал.