Читать книгу Новобранец онлайн

13 страница из 45

• За окнами осенний жесткий дождь
• Холодную по стёклам гонит воду.
• А в комнате и сухо, и тепло,
• Как и должно быть в мерзкую погоду.
• И я дышу на хрупкое стекло,
• И я гляжу на быстрые разводы, —
• Земли размокшей малолетний вождь.
• Мой старший брат за письменным столом
• Раскрашивает контурные карты.
• Соседний дом мне кажется слоном,
• Ступающим по улицам Джакарты.
• На толстой ветке жирный Пиночет
• В одежде блёклой тусклого портрета.
• А за стеною зажигают свет,
• В соседней комнате отец шуршит газетой.
• Забрёл на север. Как? Не понимаю.
• Слон покачнулся, зябок и простужен.
• На кухне моя мама, напевая,
• Готовит что-то вкусное на ужин.
• Меж рамами, насупившись, комар,
• Смешная мумия, задумчив и серьёзен.
• За окнами все движется кошмар,
• Все длится, желчегонен и серозен.
• И я не знал, что скоро все пройдет:
• И дождь, и эта комната, и ужин,
• И этот слон, шатаясь, пропадет,
• И город будет никому не нужен.
• И я достанусь людям незнакомым,
• Шершавой точкой старой круговерти,
• Задумчивым, застывшим насекомым
• Меж рамами рождения и смерти.

Николай был ещё старшеклассником, когда в стране началась эпоха пышных похорон. Сначала умер Брежнев, но не внезапно, как многие думают, а только после того как населению дали вдоволь насладиться просмотром "Лебединого озера" и вообще предоставили народу возможность увидеть и услышать много чего классически балетного и симфонического. Сначала это выглядело как поломка телевизора, потом подумали, что рухнула Останкинская башня и напоследок, уже при падении, она выплеснула в эфир своё самое дорогое, что имело, – записи советского балета. Степные жители с тревогой посматривали, не поднимаются ли на западе, там, где, говорят, была Москва, зловещие силуэты атомных грибов. Но горизонт был чист, и только с тихим шелестом перекатывались по замёрзшей ноябрьской степи 1982 года гонимые ветром ажурные шары перекати-поля. Но потом соратники Брежнева оставили между собой ненужные споры, всё себе доказали, обо всём договорились и позволили своему невеликому, но звездоносному и добродушному кормчему тихо и мирно официально почить в бозе. Об этом и рассказали по телевизору, и тогда этот аппарат очнулся и перестал транслировать эротику в классической обёртке. Но балет только на время прекратился, чтобы с новой силой вспыхнуть в девяносто первом году, когда скончается уже всё государство целиком.