– Блядь, что ты творишь!

Подхожу к ней, кукла как-то слабо реагирует. Белая вся, губы синеть начинают, взгляд нахрен поплывший, потухший просто.

Правой рукой она с силой сжимает кривой кусок стекла из разбитого зеркала, которое валяется везде и под моими ногами в том числе.

– Не стану…не стану общей.

– Дура!

Быстро хватаю ее за порезанное запястье и с силой сжимаю, слыша тихий стон. Поднимаю на руки и выношу из ванной, чертыхаясь как только можно.

Легкая как перо, русалка не сопротивляется, и когда укладываю ее на кровать, словно марионетка заваливается на нее. Кровь тут же пропитывает простынь и я понимаю, что если не остановить ее, лялька попросту копыта отбросит, и я останусь без нужной информации. Сука!

Беру ее за руку, осматриваю. Несколько кривых порезов, есть глубокие. Девка при этом вяло смотрит на меня, тяжело дышит, а после глаза прикрывает и я, блядь, вижу, что она теряет сознание прямо сейчас.

– Нет, не отключайся! Слышишь меня? Твою мать!

Рычу, хлопаю ее по щеке, кукла распахивает глаза, свои аквамарины поднимает на меня.