Читать книгу Корни. О сплетеньях жизни и семейных тайнах онлайн
23 страница из 96
Когда я впервые представила маме своего мужа – в то время еще моего бойфренда – она открыла нам дверь в трусах и лифчике.
«Мы ничего особо не обсуждаем, – сказала я, когда мама вышла поставить чайник. – У нас в доме всё как будто подавлено». Я следила за работой мысли в голове моего милого, наивного мальчика, и мне хотелось, чтобы он понял: можно легко и непринужденно выйти в нижнем белье к незнакомому человеку и быть при этом крайне замкнутой личностью.
тест
Когда мой отец умер, а я всё еще была его не ведающей сомнений дочерью, передо мной лежала белая картонная коробочка. Я получила набор для анализа ДНК с инструкцией и договором, включавшим условия соблюдения тайны персональных данных и следующий пункт: «Воспользовавшись нашими услугами, вы можете узнать о своей семье нечто новое, что невозможно будет изменить». В конце января 2019 года я плюнула в пластиковую пробирку и положила ее обратно в коробочку.
Не могу представить, чтобы я выражала фетишистские восторги по поводу своей этнической принадлежности и генетических предшественников. Я не испытывала ни малейшего желания «[определить] точные ингредиенты» моего «европейского генетического коктейля» (Джошуа Уайтхед) и вовсе не тосковала «об аристократических корнях» (Саидия Хартман). Я выросла в семье, где национальности смешаны, и взрывоопасные идеи расовой чистоты с шовинистическими рассуждениями о родовом единстве были мне чужды. С малых лет я замечала, что японцы не воспринимают меня как полноправную японку с легко узнаваемой идентичностью, не считают меня своей. Белые, замечала я, видели во мне «настоящую азиатку». Я привыкла к противоречивым реакциям. Это было повсеместно. Если у нас, полукровок, и есть какая-то выдающаяся способность, так это способность к боковому зрению, умение считывать второй план биографий и рыскать по обочинам индустрии наследственности с чересчур узким взглядом на мир. Нам известно, что мир это непрерывное множество противоположностей и слова «мой народ» и «мои корни» порой перемешиваются в вавилонском столпотворении.