Читать книгу Знак креста. Часть 1. Испанский крест, или Гранд Монте-Кристо онлайн
82 страница из 101
И даже если бы я тебе все это сказал, то не знаю: понял бы ты меня или нет. Понять это не просто. Чтобы понять, нужно видеть картину в целом. Но, в любом случае, поскольку с логикой у тебя все в порядке, ты, конечно, спросил бы, а причем здесь Буров? И вот важное, но об этом я тоже не могу тебе, мальчишке, сказать вслух. Сказать, что за двадцать лет советской власти в стране появилось достаточное количество людей: коммунистов-идеалистов, комсомольцев—добровольцев и просто активных граждан готовых ехать на развернутые по всей стране стройки коммунизма. Эти люди есть! Но там, на местах великих строек, а это не Крым и не Сочи, им надо создавать условия для работы и жизни. Им нужно сносное жилье, а это – время и деньги, и им нужно платить, а это – опять-таки деньги. А ни того, ни другого у товарища Сталина нет. Нет ни времени, ни денег, есть только эта самая историческая необходимость, есть международная изоляция и, значит, ограниченные экономические возможности. И потому сотни и тысячи квалифицированных специалистов и рабочих изымаются из нормальной жизни и отправляются за колючую проволоку на эти самые стройки коммунизма. Отправляются к тем миллионам мужиков, уже заброшенных в зону коллективизацией и являющих собой бесплатный трудовой ресурс индустриализации страны. Присовокупленные к ним специалисты и квалифицированные рабочие превращают эту тупую мышечную силу, эту зековскую массу в трудовые коллективы ударных строек. То же можно сказать и об исследовательских учреждениях и конструкторских бюро в полном составе отправленных за колючую проволоку. Но как эти люди попадают в зону? Ведь не напишешь в приговоре «… осужден в связи с революционной и исторической необходимостью в целях принуждения к бесплатному труду на стройках коммунизма», хотя в сути оно так и есть. Вот и пришиваются людям дурацкие обвинения в троцкизме и других «измах», вредительстве, подстрекательстве и соучастии обвиняемых в делах, которые ничего кроме изумления не вызывают. А чтобы это изумление не распространялось в народе как круги по воде, эти дела с липовой политической окраской решено рассматривать не в судах, где полностью избавиться от процессуальных заморочек невозможно, а так называемыми Особыми Совещаниями или Тройками. Это воистину дьявольское сталинское изобретение – келейно собрались трое – чекист, партиец и прокурор – и по списку приговорили, и шито всё, и крыто. Но люди по своей природе и любопытны, и недоверчивы, и склонны задавать разные неудобные вопросы, к примеру, «а судьи кто?» или восклицать: «Да не может того быть!» Да-а. Но и от этого недуга, то бишь от болезненного любопытства и вредного блудословия товарищем Сталиным тоже найдено лечебно-профилактическое средство. Могучее средство – страх. А держится он – страх – на подпорках, на расстрельных приговорах. Да, на расстрельных приговорах. Здесь ты, мальчишка, непременно задался бы вопросом: «Так кто же и как определяет границу и меру необходимого и целесообразного в количестве расстрельных приговоров, достаточных для подпитки кровью и поддержания на должном уровне страха и повиновения общества»? – И, опять же, поскольку с логикой у тебя все в порядке, пораскинув мозгами, ты быстро сам пришел бы к выводу: нет, это не Генрих Ягода, и не Николай Ежов, и не Лаврентий Берия определяли и определяют эту чёртову границу, эту дьявольскую меру. Нет. Это делает Он. Он Сам. Да, Сам Отец Народов!