Читать книгу Жизнь и шахматы. Моя автобиография онлайн

38 страница из 69

Лавров со своей стороны договорился, что свою визу на решении поставит и министр просвещения. Сейчас, полагаю, кажется невероятным, чтобы министр тратил время на подпись подобных резолюций. Надеюсь, сейчас студенты переходят из одного учебного заведения в другое, не дожидаясь разрешения министерств. Я же, получив вожделенную бумагу, не медля отправился в Ленинград и очень быстро получил приказ о своем зачислении в ЛГУ. Когда декан экономического факультета обнаружил мое бегство, разразился сумасшедший скандал, но изменить московские чиновники ничего не смогли. Могу смело утверждать, что первооткрывателем способа сбегать от проблем в Ленинград был именно я, а не герой комедии Рязанова [1].

Я отношусь к тем, наверное, редким людям, которым сложно определить, какой город (Москва или Питер) им нравится больше. Я никогда сознательно не думал о переезде в Ленинград, он был гораздо дальше от Тулы, где меня всегда ждала семья. Я оказался там вынужденно, но никогда не считал проведенные там годы ссылкой. Никогда не пойму тех, кто равнодушен к городу, которому нет подобных на всем земном шаре. Его небо не мрачно, не свинцово и не тяжело. Да, оно плачет бо2льшую часть дней в году, но слезы эти ниспадают царственными каплями на такое скопление великолепия, что ты перестаешь замечать дискомфорт погоды. Москва хороша по-другому. Пусть нет в ней такого количества дворцов на квадратный километр, как в ее северном соседе, но мощи, простора и величия ей тоже не занимать. А тишина московских переулков? А уют бульваров? А купеческое зазнайство Замоскворечья? Разве можно сравнивать Летний сад с Коломенским, Ораниенбаум с Кусково, а монументальность Иссакия и Казанского с царственной неприступностью белокаменных храмов Соборной площади? Жизнь сделала меня москвичом. Конечно, если бы я не хотел им стать, я бы не уехал из Ленинграда. Но этот город мне по-прежнему близок, и я всегда помню о том, что его объятия в свое время стали спасительными.