Пока Кенни подключает генератор, я обследую все этажи института и прихожу к выводу, что эта работа не одного дня. Понятия не имею за что хвататься. Сейчас в моей голове такая каша, что желание узнать что-нибудь об «ОК-0108» отошло на второй план.

Иду по коридору самого последнего этажа. На мне медицинская маска, так как омерзительная благовония никуда не делась. Вспоминаю серо-голубые глаза, приятный голос, смуглое лицо… мягкие губы. Внезапно вздрагиваю, услышав шум. Звуковой сигнал лифта, наконец, отвлекает меня от мучительных воспоминаний. Створки лифта открываются, и наружу выходит Кенни. Я бы на его месте не рисковала и не садилась в лифт. Моё сердце предательски дрогнуло и громко застучало.

– Что-нибудь нашла? – как ни в чём ни бывало спрашивает он.

– Не знаю… – закусываю губу. – В том кабинете еще не была. Кенни, мы ничего здесь не найдем.

– А я говорю, найдем, – упрямо твердит он и велит следовать за ним.

Мы проводим в институте полдня. Я устала и начала беспокоиться об Оливии, но Кенни не прекращает поиски. Мы исследовали несколько кабинетов врачей, пересмотрели каждую папочку с пометкой «ОК». Кенни включал компьютеры и просматривал базы данных. «Если понадобится, то будем приходить сюда каждый божий день. Я уверен, что в таком огромном центре для нас есть новости», – говорил Кенни. Я лишь разводила руками, потому что он прав и сказать тут нечего.