Читать книгу Тайна Шипки, или Загадка семьи следователя Железманова онлайн
65 страница из 86
Кот слегка муркнул, видимо одобряя аргумент друга. Но кто тогда?
– Думаем дальше, есть два дела о краже. Буквально совсем недавно заявления принял. Но там абсолютно ничего не ясно. Одно дело о краже на рынке. Торговка заявила, что у нее с прилавка исчезло два гуся. Кроме самого заявления, ничего нет. Зачем пытаться украсть это дело? Также и по краже из сарая: из незапертого сарая украли дрова, причем не все, а только часть. Опять же трудно представить, что воришка, укравший часть дров, пытался украсть и само дело. Опять же кроме заявления у меня ничего нет.
Рыжий зашевелился, намекая, что думать надо более вдумчиво.
– Ты не спеши, думать не торопясь надо, – урезонил его Петр и продолжал опять перебирать все дела. В конечном итоге у него получилось, что, скорее всего, события последних дней могли быть связаны с двумя из них.
Первое. Дело о драке. Молодой рабочий кирпичного завода Семен Коновалов подрался. Потерпевшему, а это был мастеровой этого же завода, были нанесены телесные повреждения: синяки, сломана рука, нос. Однако закон позволял в этой ситуации прекратить дело по примирению сторон, что собственно и предложил следователь. Петру Андреевичу было жаль парня: молодой, горячий, к тому же повод для драки был достаточно серьезный – мастеровой систематически унижал и обижал молодого рабочего, недавно приехавшего на заработки из деревни. Сама драка имела место после безобразной сцены, когда мастеровой при всех кричал на парня, обзывал его тупой деревенщиной. Поэтому следователю не хотелось отправлять парня по этапу, и он предложил примириться. Мастеровой не возражал, но требовал, чтобы рабочий прилюдно извинился перед ним. Коновалов категорически отказался это делать, более того, будучи малообразованным, но грамотным, он ухитрился нахвататься каких-то революционных идей и видел себя в роли борца за справедливость и народное освобождение. Мастеровой соответственно представлялся ему эксплуататором, а следователь, который вел дело, тоже выступал в качестве не самом благовидном: защитником всех эксплуататоров от праведного гнева всех эксплуатируемых. На допросах Семен вел себя вызывающе, разговаривал не то что грубо, а даже несколько презрительно. Железманов не стал брать его под стражу, это было совсем необязательно. Однако сейчас, анализируя все обстоятельства дела, прежде всего личность молодого парня, Петр мог допустить, что обвиняемый в качестве протеста против эксплуататорского строя залез в кабинет следователя, чтобы уничтожить дело. Да и в квартиру он вполне мог заявиться: рабочий мог быть в наивной убежденности, что следователь держит бумаги у себя дома.