Книги жанра былины в формате fb2

Я родился и вырос в Карелии. По национальности я - Вепс. Много о языческой вере, обрядах и былинах нашего народа я слышал от своей бабки. НекоторыеЯ родился и вырос в Карелии. По национальности я - Вепс. Много о языческой вере, обрядах и былинах нашего народа я слышал от своей бабки. Некоторые истории, связанные с верованием дохристианских Вепсов приключались лично со мной. Именно об этом я решил поделиться с тобой, мой дорогой читатель, чтобы увековечить их и заинтересовать тебя волшебным миром загадочной Карелии. Итак, в путь...

Где лежит граница, за которой вера выходит за рамки предрассудков и вступает на территорию, где существует мифы и легенды, старые сказки и былины.Где лежит граница, за которой вера выходит за рамки предрассудков и вступает на территорию, где существует мифы и легенды, старые сказки и былины. Вы скажете, что в них никто не верит. Разве есть разница? Вы верите в призраков, но не верите в сказочных героев? А что вам мешает? Кто-то верит и в бога, и в иной мир, и в шаманов. Почему не верить в кащеев и русалок с ведьмами?

Может, было то, может, не было, старцы про то нам не скажут уж, но в памяти народной жива Истина о защитнике славной Магниточки, о коварстве иМожет, было то, может, не было, старцы про то нам не скажут уж, но в памяти народной жива Истина о защитнике славной Магниточки, о коварстве и подлости чёртовой, о любви незабвенной и ласковой. Содержит нецензурную брань.

Однажды израильский царь Соломон, дарит волшебное кольцо одному из работников стройки его нового храма.Однажды израильский царь Соломон, дарит волшебное кольцо одному из работников стройки его нового храма.

Свод русских былин богатырского цикла довольно велик и насчитывает множество вариативных сюжетов, записанных в разное время в разных местах со словСвод русских былин богатырского цикла довольно велик и насчитывает множество вариативных сюжетов, записанных в разное время в разных местах со слов многих десятков «народных рапсодов». В своём прозаическом пересказе этого былинного наследия писатель Илья Бояшов не только наглядно представляет всё его мифопоэтическое богатство, но и выстраивает повествование в той очерёдности, которая позволяет за совокупностью разрозненных историй увидеть контуры единого полотна русского народного эпоса.