Читать книгу Джексонвилль – город любви онлайн
64 страница из 160
Василий Григорьевич тем временем читал вслух, брызгая слюной:
– «А теперь спросите у себя: какое имеют право управлять вами эти откормленные…, – здесь он выделил дрожащим от злости голосом то, что в статье было дано курсивом с тонким намеком на толстые обстоятельства, – …коты, жирующие за ваш счет, разворовавшие то, что принадлежит всем жителям Джексонвилля? До каких пор могут они вершить свои грязные дела, ссылаясь на ваше волеизъявление, прикрываясь вашим добрым именем?!».
«Замечательные формулировки! – Кольцов продолжал комментировать про себя услышанное, – самое главное, что подойдут к любому из нас, только клей, не робей! Насколько я знаю, на такой записной пафос в этой дыре способен один человек – Костя Кривенюк. Этот за деньги заклеймит позором кого угодно, сколько угодно раз и в любой форме!».
Константин Мефодиевич Кривенюк, по кличке «Кость», теперь был главным редактором джексонвилльской газеты «Южный берег», которую основательно прибрал к рукам Горбенко. Свое меткое прозвище Кривенюк получил давно и оправдывал его полностью. Он костью в горле становился тем, на кого его натравливали. А дать ему команду “фас” было проще простого. Надо было лишь бросить подачку, как собаке кость, и Костик с остервенением вгрызался в очередную жертву до тех пор, пока ему за это платили или не перекупали за более высокую цену. Собкором областной комсомольской газеты он в лепешку размазывал «перерожденцев» и всех тех, кто мешал советским людям строить развитой социализм. В справедливой борьбе с этими «оборотнями» он был неудержим: не щадил ни праведного гнева, ни пламенного комсомольского презрения, ни испепеляющих слов. В разгар антиалкогольной кампании на всю область прогремела Костина статья «В пьяном угаре» о свадьбе комсорга цеха с Джексфармкомба. На ней, о ужас, гости выпивали и даже немножко по славянскому обычаю подрались! В статье же все было представлено чуть ли не пиром Валтасаровым, а вдохновенный Костин глагол выполнял роль пресловутых огненных букв, ни больше, ни меньше! Кривенюковский пасквиль упал на благодатную почву. «Кость» сделал на нем имя, а несчастный парень, которого перестраховщики из горкома комсомола превратили в «мальчика для битья», показательно исключили из рядов ВЛКСМ и беспощадно клевали, не выдержал травли и повесился за неделю до рождения своего первенца. Но Костю это не остановило, наоборот, почувствовав, что пришли времена, когда за полоскание грязного белья начинают прилично платить, он со знанием дела принялся за «большую стирку» местного масштаба. Пару раз его капитально били за особо подлые статьи, но клятый Костик выпячивал свою цыплячью грудку и, размахивая журналистским удостоверением во всех инстанциях, оба раза ухитрялся надолго засаживать за решетку своих обидчиков.